Михаил Гар (1956)

Михаил Гар родился в ташкентской махалле Шейхантохур в 1956 году. Стихи начал писать школьником.  Окончил ТашГУ (НУУз), факультет журналистики. Работал корреспондентом УзТАГ, главным редактором в Издательском доме «АККА» (Санкт-Петербург), печатался в журналах «Молодая смена», «Молодая гвардия», газете «Ташкентская правда». Долгое время жил в Петербурге и Нижнем Новгороде, занимался журналистикой и PR-ом.
В 2011 г. по возвращении на родину в Издательско-полиграфическом творческом доме им. Гафура Гуляма Михаил Гар небольшим тиражом опубликовал свой поэтический сборник «Тень богомола», включающий стихи, написанные в разные годы в разных городах, но каждое из них – это частица искренней, ранимой, тонкой и мудрой души поэта, каждое как бы тянется к тому, что лежит за ним, к той скрытой подлинности, ради постижения которой мы приходим в этот мир. Некоторые из них – это локальные восточные тексты, другие – авторские размышления об общечеловеческих проблемах, составляющих суть человеческого существования.


«ХРОНИКИ ГЛИНЯНОГО ВЕКА»

Выбор

С днем рождения, человек!
Заходи, это – твой век.
Глиняный – лучше, чем никакой.
Ты пришел домой.
Оглядись, облюбуй ландшафт –
Для семенных или парнокопытных.
На любой выбор наложен штраф –
Обычная пошлина для первобытных.

В начале

Вода не делит берега,
И счастье на земле едино,
И по руке не бьет рука –
За то, что разбудила глину.
Душе пока что невдомек
Необратимый принцип бегства.
Не сформулирован упрек,
Лишивший радостного детства.

Аз

Буква начинает слово.
Слово возбуждает дело.
Чтобы обмануться снова –
Сотвори пустое тело
И оставь на солнцепеке –
Чтобы выстрадало душу.
Загони судьбу в упреки –
Без поблажек и отдушин.


«ТЕНЬ БОГОМОЛА »

Салам аллейка

На аллейке целуются,
На аллейке целуются,
А справа и слева летит улица,
Гудит, обгоняет, светит в тысячи фар…
Хорошо целоваться – даже если стар.
Перешагнув через уйму лет,
Приходи, облюбуй любую скамейку,
Обними женщину – и она призовет свет
На твою жизнь, сплющенную в копейку,
И скажет: «Пойдем, отниму у тебя семь бед».
В любом возрасте и всем подряд
Выпадает счастье! И тебя озарят,
И подарят любовь, надежду, аллейку,
Где целуют славянку, узбечку, еврейку…
Уста в уста.
Без них аллейка пуста.

* * *

Ни обиды, ни спешки.
День в красивом багете.
Дети колют орешки
На вчерашней газете.
Та газета на камне –
Как салфетка на плахе.
Не купитесь на манне.
Не колитесь на страхе.
И не кланяйтесь, дети,
Ни орлу и ни решке.
На вчерашней газете
Расколите орешки.


«ВЕТЕР ПОЮЩИХ»

Песня базарного зазывалы

Покупай орех! Покупай орех!
Орех не яблоко – в яблоке грех
Вот почему орех – не для всех.
Покупай орех! Орех – без прорех!
Орех с высокого дерева,
Дерево то – в горах.
А та, кто яблоку верила, –
Вся в слезах.
Не проходи, красавица,
К тем рядам!
Вряд ли тебе понравится:
«Аз воздам».

Песня лепешечника

Солнце за горами спит.
На земле топор стучит.
Для молитвы надо слов
Меньше, чем тандыру дров.
В небо с гаснущей звездой
Не гляди, как неродной.
Проходя свой путь земной,
Поперек пути не стой.
Пой, тандыр, пылай, тандыр!
Жизнь – не масло, я – не сыр.
Я твой хлеб: вода, мука,
В огонь ныряющая рука.

Песня разносчика воды

Кому-то не праздник весь океан.
А мне в радость – один стакан,
А если его хватило едва –
То в радость и два.
Пустая гортань – от пустой головы.
Пуста голова – от избытка халвы.
Задушит халва гортань дурака.
Жажда больше глотка.
Любите дожди, арыки, ручьи
И слезы, которые вечно ничьи, –
Пока не коснешься их ртом и душой,
Или сам не стечешь слезой.

Песня кирпичника

Бог вылепил человека, а я – кирпич.
Глина – одна, душа – едина.
Если это умом постичь,
Найдутся и душа, и глина.
Главное – чтобы жил.
Каждый в кого-то душу вложил:
Будь то тело, земля, солома.
Я никого не прогоню из дома.
Где это видано, чтобы дети,
забравшись в сад,
Не обрывали фрукты?! Грех –
это личный разлад
Между вечным и ближним.
Ай, не ворчи!
Лепи кирпичи.

Песня караваншика

Дело пустыни – пересыпать песок,
Громоздить барханы, обжигать висок,
Уносить души на запад ли, на восток, –
Смотря, кого куда занесло.
Это ее ремесло.
Об этом знает первый верблюд,
Знает раньше тех, кто за ним идут.
Эй, дромадер, бактриан, или как вас там?
Ступайте по его следам.
А нет, поступайте, как ссудил Бог:
Сами ищите тропу, оазис, исток…
Дело пустыни – пересыпать песок.


«БЕССТЫДНЫЕ СОНЕТЫ»

* * *

Хочу тебя сопровождать
В страну беспечного тумана,
Где не спеша и без обмана
Умеют тайны открывать.
Их открывают осторожно:
За вздохом вздох, за взглядом взгляд,
Как лучший праздничный наряд –
Боясь измять движеньем ложным.
Туман поет: «Не навреди
Ни лепестку, ни оперенью;
Будь зноем и щадящей тенью –
Когда прижмешь к своей груди.
Не навреди, не навреди
Ее счастливому мгновенью».

* * *

Неверно представление о том,
Что лучшее свершается потом;
Что прелестью пропитано томленье…
Томленье – яд! Симптомы отравленья:
Сомненье, слезы без причины,
Замученный сюжет кончины:
«Возьму и, как Офелия, умру!»
И нервный тик за чаем поутру.
Все лучшее – свершается сейчас,
А то, что после, то есть после нас,
Навряд ли нас порадовать успеет.
Считать часы?.. – Но время не стареет
В отличие от нас, ведущих счет.
Чего ты ждешь? Когда оно уйдет?


«ЛЮБОВЬ И СВОБОДА»

* * *

На аллее тает снег –
Возвещение исхода.
Каждый маленький побег –
Новый праздник и свобода.
Толпы старых тополей.
Ножки милых перебежчиц.
Здесь, на лучшей из аллей,
Солнце океаном плещет.
Дети с ликами святых
В одноместных колесницах.
Капли мыслей золотых
На табличках летописцев.
Виден смысл и предлог
В этой яркой мешанине –
Почему доверил Бог
Душу и подобье – глине;
Почему, сердясь на всех
И ворча, как дед с клюкою,
Он опять смывает грех
С наших душ своей любовью.

Черновик

Осень за ночь постарела.
Что, ровесница, раскисла?
Нагулялась до предела,
Где по счету листья, числа?
Я скажу тебе как смертный,
Согрешив с лозою нежной:
Не слюняв, не клей конверты
Для рассылки неизбежной.
Ты, привычная к свободе,
Знаешь лучше, чем девица,
Как, раздевшись на природе,
Наготы не устыдиться.
Я люблю тебя, старушка,
Как дай боже деве каждой.
На столе пустая кружка.
Догорает лист бумажный.

* * *

Чем кучнее выстрелы навылет,
Тем ярче биография мишени.
Когда в толпе окликнут: «Вы ли?!»
Отвечу: «Выл». Но не марал колени.
Ни совесть, ни страницу, ни стрелков.
Последние достойны – если равны.
Я обхожусь без капель и бинтов.
Мой март, как волк, зализывает раны.
Открыто сердце – видно на просвет.
Ветра небес его насквозь продули –
Чтоб жарче откликалось на дуплет,
Но молча выковыривало пули.
Права диктует на Земле свинец.
Но мы живем не по его законам.
Ветра небес над душным полигоном
Разносят гром простреленных сердец.

• Назад
• Вперёд